Хроники хронического оптимиста

Помню, когда я учился на 2 курсе универа (1995-й стало быть год) у нас преподавала на соседнем потоке бабушка, которой было хорошо за 80. Студенты относились к ней со вниманием, но без особого пиитета: бабушка и бабушка. И вот в мае, на 60-летие Победы вдруг  все ошарашенно узнали, что это не просто бабушка-Божий одуванчик, а бывшая наша разведчица, которую перед войной внедрили в Германию, где она до мая 1945-го и проработала весьма активно, будучи машинисткой у одного из нацистских бонз (не то у Бомана, не то у Геринга). После окончания войны её вывезли в СССР, соответствующим образом обеспечили и... засекретили. И до 1995-го года она даже ордена, полученные в войну, не надевала (хотя они имелись, но хранились где-то в недрах разведки. И рассекретили её только в том самом 1995-м.Шок у нас был сильнейший.
Это я к тому, что сейчас каждый наш разведчик получает по заслугам намного раньше, чем в былые времена. Вот та же Чапмен. Провалилась вместес группой с большим грохотом, только что вызволили её из американских застенков - и пожалуйста: советник по инвестпроектам в банке, телеведущая и ещё Бог знает кто! Как же хорошо наверное, устроены у нас в жизни те разведчики, которые ничего не провалили и спокойно вернулись домой! 

По поводу Нюрнбернского процесса.

14/1 октября 46 г. Покров. Рождение Веры.

Всё думаю, какой чудовищный день послезавтра в Нюрнберге. Чудовищно преступны, достойны виселицы — и всё-таки душа не принимает того, что послезавтра будет сделано людьми. И совершенно невозможно представить себе, как все те, которые послезавтра будут удавлены как собаки, могут ждать этого часа, пить, есть, ходить в нужник, спать эти две их последние ночи на земле.

Как уже писал ранее, сейчас читаю дневники Буниных. В 1918 - 1920 гг Бунины жили в Одессе, пережили немцев, большевиков и Добровольческую армию. Второй раз большевиков решили не дожидаться и чуть ли не на последнем пароходе эмигрировали из страны. Пока жили в Одессе общались со многими журналистами, писателями и т.д. Среди них был и молодой начинающий писатель Валентин Катаев, который завязал с Буниными знакомство, приносил Бунину свои произведения и спрашивал его мнения о них. В общем они если не дружили, то довольно тесно общались. Известно, что после второго прихода большевиков в Одессу, был мобилизован в Красную Армию и воевал артиллеристом против войск Деникина.
Это была присказка. Теперь непосредственно сказка.
В дневнике Веры Николаевны Буниной от 20 июня 1930 года есть такая запись:
"Разбирала письма. Попалось письмо Катаева с белого фронта". Ниже приводится само письмо, которое, по словам составительницы книги Милицы Грин, сохранилось в архиве Буниных. Вот оно:
15 октября [год написан нерзаборчиво. - М.Г. ] ст. Вапнярка.
Дорогой учитель Иван Алексеевич,
Вот уже месяц, как я на фронте, на бронепоезде "Новороссии". Каждый день мы в боях и под довольно сильным артиллерийским обстрелом.Но Бог пока нас хранит. Я на командной должности - орудийный начальник и командую башней. Я исполняю свой долг честно и довольно хладнокровно и счастлив, что Ваши слова о том, что я не гожусь для войны - не оправдались. Работаю от всего сердца. Верьте мне. Пока мы захватили 5 станций. Это значительный успех.Часто думаю о Вас. Несколько раз читал ваши стихи в "Южном слове". Они прекрасны. С каждым новым Вашим стихотворением я утверждаюсь во мнении, что Вы настоящий и очень большой поэт. Завтра напишу Вам большое письмо с приложением своих стихов, которые прошу пристроиить в Одессе куда-нибудь, напр, в "Россию". Привет Вере Николаевне. Ваш Валентин Катаев".
(Цитируется по книге "Устами Буниных", т.2 стр. 180, изд. "Посев", 2005 г.).
Интересно, как Катаев с таким прошлым остался жив во время чисток 1930-х годов?